Мариэтта Роз - Человек с глазами волка
Тим наклонился. Посмотрел. Потом взял другой карандаш – нанёс свои пометки. Постепенно короли погрузились в обсуждение непростых государственных дел.
Глава 20. Аустерленд (часть вторая)
Аустерленд поразил Мариэтту своей нищетой и бескрайними пустующими просторами. Пришлось долго идти, прежде чем она наткнулась на поселение, состоящее из нескольких полусгнивших домов. Там жили почерневшие люди с лицами, заострившимися от голода. Подходить к ним близко молодая женщина побоялась.
Вскоре встретила караван, состоящий из шести обозов и двух десятков уныло плетущихся людей. Недолго думая Мариэтта присоединилась к ним.
Караван остановился лишь с наступлением темноты. Обозы поставили кругом, внутри которого разожгли несколько костров. Люди начали готовить ужин, обмениваться между собой различными вещами – в основном продуктами, водой. То и дело подходили работорговцы, предлагали за умеренную плату насладиться живым товаром.
Мариэтте особо меняться было нечем, предлагать своё тело не захотела, так что к общему костру её не пустили. Пришлось сидеть в сторонке, в одиночестве поедая скудный ужин. Как только рассвело, караван вновь двинулся в путь куда-то на север. Молодая женщина пошла вместе со всеми. Ей было абсолютно всё равно, куда идти – а так хоть какая-то компания.
В тот же день вечером, когда люди опять разожгли костры и приготовились к ночлегу, Мариэтта отправилась на охоту. Быстро поймала двух зайцев и довольная собой развела собственный костер. Через некоторое время к ней подошел какой-то мужчина и предложил обменять одну тушку на хлеб и яблоки. На следующей стоянке Мариэтта поймала четырех зайцев.
Днём к ней подошел хорошо вооруженный мужчина и сказал, что ей срочно следует подойти к первому обозу, с ней хочет поговорить одна важная персона. На что Мариэтта честно ответила, что идти пешком (а вернее, бежать) лень, так что если важная персона желает поговорить, то это можно устроить на привале, когда она вернется с охоты. Вечером ей удалось поймать молодого кабанчика.
Конечно же, она никуда не пошла! Увлеклась обменом и просто-напросто забыла о предстоящей встрече. Когда вспомнила, то уже был готов ужин. А когда поужинала, то идти куда-то просто не хотелось. В общем, решила, что в компании неких важных особ не нуждается – раз так надо, пусть сам приходит.
* * *
Он – та самая важная особа – прождал её весь вечер и даже часть ночи. Не раз порывался послать за ней слуг, но не стал этого делать. Хотя за подобную дерзость надо наказывать.
Но эта женщина ему интересна! Он сразу заметил её появление в караване, как и всякое новое лицо в столь длительном, скучном путешествии. Но сперва она показалась легкомысленной искательницей приключений: в Аустерленде далеко не всякая женщина отважится путешествовать одна, да ещё пешком! Но она с такой легкостью не обращает внимания на косые взгляды работорговцев и с точно такой же легкостью в темноте отправилась на охоту. Абсолютно одна! И вернулась с добычей. Да, к ней следует приглядеться! И приглядевшись, он заметил кое-какие важные мелочи.
Именно эти мелочи не позволили ему послать слуг, чтобы они привели женщину силой. С такой нельзя разговаривать с позиции владыки! «Как те сучки, которых привози дед после походов, – думал мужчина. – Ни одна из них не пожелала жить в гареме! Отравились. Говорят, очень красивые были. И эта такая же… А что если… если она пришла оттуда?» Мысль сперва показалась абсурдной, но чем больше мужчина думал, тем больше убеждался в её правильности.
Смелая? До глупости! А ведь женщины Аустерленда по сторонам не глазеют, только под ноги, да ещё втянув голову в плечи.
Охотится. А ведь здесь это занятие мужчин.
Оружием владеет. Кто в Аустерленде обучает женщин боевым искусствам? Да никто!
И красива она. Кожа не сожжена солнцем, не проедена сухим ветром. А ведь здесь красота отцветает очень быстро. Часто даже не успеваешь насладиться – а девица уже в каргу превратилась. А ведь эта не так уж и юна, но как свежа!
«Нет, она пришла из других земель, – размышлял мужчина. – Мозгов, поди, как у курицы. Не иначе! Иначе бы не пришла…»
Он сам пришел к ней на следующем привале. Сел рядом. Заговорил. Женщина не смутилась, отвечала бойко, живо. «Такую голыми руками не возьмешь! Она будет бороться», – с удовольствием подумал мужчина и, наклонившись к ней совсем близко, сказал:
– Ты ведь дивная, да?
Мариэтта не сразу поняла, что сказал ей этот человек. А, поняв, ужаснулась. Быстро прикинула: как бы сбежать?
Мужчина это понял.
– Я никому не скажу, – заверил он её. – Можешь мне доверять.
– А у меня есть выбор?
– Нет, – мужчина улыбнулся. – Но будет лучше, если ты всё-таки не попытаешься бежать. К городу мы подойдем уже завтра, а ты не знаешь ни местности, ни людей, к тому же пешая далеко не уйдешь. А я сумею тебя защитить. – Наклонился к ней. – Кстати, можешь звать меня просто Азаиром.
В ту ночь Мариэтта так и не смогла уснуть. Думала, что делать дальше.
Азаир прав! Далеко одна, пешком, не зная местности, не сумеет уйти – он найдет её в два счета. А если сумеет, то столь же глупо вновь выдаст себя!
«Может, повернуть назад?» – мелькнула мысль.
«Нет! – тут же отругала саму себя Мариэтта. – У меня здесь дело. И пока я не получу того, чего желаю, не уйду. К тому же – какая мне разница? Здесь или там? И там, и здесь у меня ни друзей, ни близких. Так что не всё ли равно, где я?»
Ближе к утру, она приняла решение.
* * *
Последующие события завертелись с ужасающей быстротой. Мариэтта не успела оглянуться, как оказалась втянута в борьбу ей чуждую и непонятную.
Странный мужчина, представившийся «просто Азаиром», оказался старшим сыном великого князя, правителя города Чаши Бурь. Этот был высокий красивый амбициозный молодой воин, уставший ждать, когда отец уступит ему трон, уставший тревожиться, что брат сумеет обойти его.
Несмотря на то, что это он – первенец, любимчик отца – второй сын, Тангир. И при дворе часто поговаривали, что престол всё-таки достанется младшему брату. Последний год об этом стали говорить слишком громко, и Азаир решил действовать. Но несколько покушений, организатором которых он стал, увы, закончились неудачей!
Окончательно почва под ногами зашаталась, когда Азаир был отправлен вместе с небольшим войском для охраны торгового каравана. Все понимали насколько это мелко для сына князя, а ещё все знали, как часто нападают на караваны степные разбойники. И как часто в стычках гибнут люди. Но промолчали.
И тут, в такой казалось бы беспросветной ситуации, ему улыбнулась удача.
План созрел мгновенно.
Выслушав его, Мариэтта сперва ужаснулась, но всё-таки согласилась. Азаир даже не поинтересовался, почему. Её покорность объяснил себе тем положением, в которое женщина попала сугубо благодаря глупому авантюризму. Попалась – значит, сделает. Остальное молодого княжича не волнует.
Первым делом, Азаир не позволил ей войти в город на глазах у всех – молодую женщину спрятали в его личном обозе. Она охотно согласилась по простой причине – устала идти пешком.
Уже во дворце Мариэтту передали на руки старой няньки, любившей Азаира как родного сына; та пообещала всё исполнить.
В тот же вечер был пир по случаю возвращения каравана. Вино текло рекой, звучала музыка, все громко говорили. Купцы, воины обсуждали последние новости, цены, товары, грабежи. Слуги то и дело наполняли кубки, вносили новые блюда – мясо, овощи, фрукты, хлеб.
Вскоре князь стал нахваливать второго сына и упрекать первого, мол, мало товаров привез.
– Зато я привез самое ценное, что есть во всем Аустерленде! – громко ответил на это Азаир. Княжич встал. – Правда, свой дар я хотел преподнести после пира, когда солнце перестанет быть таким жарким. Его лучи могут оказаться губительными для моего подарка! Но если ты пожелаешь…
Княжич склонился, изображая сыновью покорность. Гости загалдели – им стало интересно. Тогда Азаир подал знак музыкантам, чтобы те прекратили играть, и в воцарившейся тишине хлопнул в ладоши.
Двери распахнулись, в зал вошла старая нянька. Она вела за руку невысокую женщину, закутанную в шелковое зеленое покрывало. Азаир ещё раз хлопнул в ладоши, женщина плавно взмахнула руками, и покрывало соскользнуло на пол…
Как она была хороша!
Руки Азаира вспотели, он поспешил сесть. Он даже не думал, что эта странная девица, приблудившаяся к его каравану, может быть так хороша.
Так дивно хороша!
Она стояла спокойно, позволяя присутствующим любоваться собой. Губы улыбались, ресницы опущены. Босая, одетая в лифчик и шаровары из дорогого жёлтого шёлка, на ногах и груди – украшения из золота, длинные шоколадные волосы заплетены в косы.
